Сандыкъ – (сундук), неотъемлемая часть интерьера старинного крымскотатарского дома. Думаю что ещё 30 лет назад, в доме каждого нашего соотечественника обязательно был сандыкъ. Не важно, богато украшенный, или самый обычный, больше напоминающий деревянный ящик, но он был.
В нашей семье там хранили только самые ценные вещи. Ну как ценные, там лежали отрезки разных узбекских тканей, пачка новых рубашек, несколько ажурных полотенец, новые носовые платочки и пара новых носков.
Копошение в сундуке было особенным ритуалом. Время от времени бабушка делала там ревизию, мы с любопытством усаживались вокруг сундука, и слушали рассказы о том, как туда попали эти «ценные вещи». «Вот эту ткань мне подарили на свадьбе племянницы, когда я танцевала в начале свадьбы (По традиции, первым танцующим на свадьбе, полагался подарок). Раньше негде было купить одежду, всё шили себе сами. Поэтому ткань была ценным подарком», – рассказывала бабушка. Стопка новых рубашек – это накопленное богатство моего папы. Он был востребованным авто-обладателем, отвозил в роддом беременных на своём новеньком «Жигули», был водителем свадебного авто жениха и невесты, (помню как к нашей машине на номера, привязывали куклу, которую мы с сёстрами потом мечтали заполучить). За это ему хорошие люди дарили рубашки. История полотенец была не такой яркой, это все покупалось с целью использования, но почему то всё лежало в сундуке.
Разноцветные ткани, полосатые и клетчатые рубашки, и всё прочее, лежало в сундуке до последних дней жизни моей бабушки. Кое-что там осталось до сих пор. Все эти вещи, как будто ждали своего часа, хранились для какого-то важного события жизни их хозяев, но этот важный день так для них и не наступил.
Все ждали самый лучший день, чтобы сшить это платье, надеть эту рубашку, выкинуть все старые полотенца, и начать использовать эти новые, ажурные.
И знаете, а ведь в сундук откладывали действительно нечто особенное и ценное – откладывали ЖИЗНЬ!
И у каждой семьи есть свой «сундук отложенной жизни». У кого-то это сервант с сервизом, которому 50 лет, но он так ни разу и не был использован. У других это упаковка зелёного чая номер «95», издающая запах нафталина, и отбывающая свой срок в шкафу.
Моя тётя 20 лет хранила столовый набор, который ей купили в качестве приданого. Всё ждала, когда достроит дом, вывесит занавески, купит большой стол, застелет его белой скатертью, и когда соберётся вся семья, красивые тарелки и супница будут украшать стол. Но когда этот день настал, дом был достроен, скатерть, наконец застлана, некому уже было сидеть и греметь этими чашками. Разве что внукам, которые приезжали два рада в год.
Моя подруга детства никогда не упускала возможности прикупить себе красивый халатик или пижаму, но я никогда не видела, как она ими пользовалась. Она всегда перебивалась какими-то странными футболками и штанами, доставшимися по наследству от сестёр. Позже выяснилось, что всё это отправлялось в такой же «сундук», дабы носить потом, когда однажды она встретит принца на белом коне, и станет его женой. Но когда принц объявился, явились и последствия, и через год наша любительница коллекционировать пижамы попросту в них уже не влезала.
Все эти истории не про жадин, и не про «Плюшкиных». Всех героев объединяет одна общая проблема – установка на то, что жизнь начнётся потом. «Когда вырастут дети», «достроим дом», «окончу институт», «когда выйду замуж». И это не про отдельных людей с конкретной психикой, здесь речь идёт о целых народах и их коллективных установках относительно жизни. И это неудивительно, ведь исторически так складывалось, что народ постоянно чего-то ждал. Ждал, когда закончится одна война, потом другая, потом третья. Потом ждали, когда уйдут одни, придут на смену другие, и вот потом «заживём на славу!». Долгие годы ждали, когда вернёмся в Крым, «сидели на чемоданах» 50-70 лет! Вернулись, опять ждали, когда всё наладится и жизнь, наконец, начнётся… Моя прабабушка в первые годы высылки говорила только одно: «Сильно не располагаетесь здесь, скоро уедем назад, потом всё это везти домой в Крым». Бабушка рассказывала, что первые 20 лет она запрещала им покупать даже табуретку, с надеждой, что скоро домой, а там уже можно обустроиться окончательно! И мы им многим обязаны за то, что мы сегодня, наконец, дома!
Прошли годы, те страшные дни миновали, оставив в сознаниях твёрдое убеждение о том, что жизнь всегда обитает где-то «около», и к ней не так просто прикоснуться. Может она где-то на шаг позади, в воспоминаниях о прошлом, может в завтрашнем дне, но точно не сегодня, и не сейчас… А ведь то, что было, уже никогда не прожить вновь, а то, что ещё не наступило, может не наступить вообще.
Мы существуем именно сейчас! Ни на минуту позже, ни на минуту раньше… Когда мы «где-то», мы как бы есть, но не «живём». И для того, чтобы быть по-настоящему «живым», нужно быть в «сейчас». В каждом мгновении жизни… В объятиях с любимыми, в разговорах по душам, в глоточке сладкого чая, и самое главное, в МОЛИТВАХ!
Зейнеб Баирова